Притча - ОТВЕТ ВОЕННОМУ
Если б вы знали, как мне не хотелось завязывать, дискуссию с человеком, который постоянно напоминает, что был на войне. Видимо, таких дискуссий не получится избежать.
Я сугубо гражданский человек, отслужил срочную рядовым, а перед самым дембелем, уговорил меня старшина принять роту.
Замены старшине не было, обещали прислать к новому году, и ему срочно понадобилась временная подмена, так как пришла его очередь служить в Германии, которую он ждал 7 лет – двойная зарплата, импортные шмотки и всё такое – загранка ведь.
Короче, согласился я выручить старшину и принял роту. В мой военный билет вписали одной ручкой, одним почерком все звания в плоть-до старшины.
Старшина уехал служить в Германию (пишу, а в голове крутится, В.В. Путин точно по такой же причине рвался служить в Германию – классные тогда были льготы) ну а я ровно через неделю был демобилизован в запас, по очень уважительной причине.
Через пол года меня призвали на переподготовку, а спустя шесть месяцев вручили мне серый билет офицера запаса, где было написано, что мне присвоено звание младшего лейтенанта.
Ещё через некоторое время, меня опять призвали на переподготовку, где меня заметили спецы, и предложили мне (поехать) в краткосрочную командировку. Так я первый раз оказался за бугром (и где?) в Сомали. Потом бала Эфиопия, Ангола, а далее пошла целая серия Афганских турпоходов и Никарагуа.
Спецы меня признали, а в Афгане вообще считали меня полностью своим, но лишь после одного инцидента в Кандагаре. Дело в том, что раньше никто толком не видел меня в деле, вроде бы я участвовал во многих операциях, но все эти операции заканчивались как-то не естественно – спокойно.
Этот факт нервировал многих любителей острых ощущений, война всё-таки место, где можно показать удаль молодетскую во всей воинской красе, - а с Леонидом как-то всё скучно: пошли – сделали – и пришли обратно, ни тебе перестрелок, ни тебе опасности, все как в тур походе, за исключением отсутствия музыки и девчат. Инцидент начался ещё в самолёте – к самолёту меня привезли в гражданской одежде.
Поздоровавшись с присутствующими, я стал переодеваться, спрашивая – куда в этот раз – ответили – Афган. Узнав цель поездки, я задал вопрос ставший уже традиционным – кто ведёт?- полковник ответил – старший я, а ведёшь ты, но скажи, почему прошлый раз мои ребята простояли в твоём аэропорту трое суток, но в военкомате сообщили, что тебя нету в городе, они все погибли.
Не нужно было мне говорить ему правду, но такой уж я человек не люблю не ясности, вот что я ответил на его вопрос:
Я гражданский человек, но за последние семь месяцев, побывал в Афгане двенадцать раз, а за последние три года двадцать восемь раз, твои ребята погибли, но разве можно обвинять в их гибели того, кто не объявлял эту бессмысленную войну с Афганистаном которую придумали циковские маразматики.
В этот момент два офицера подозрительно заёрзали, ехидная, брезгливая улыбка застыла у них на лицах.
Сделав вид, что этого не замечаю, я продолжил: Последние три поездки ты командир постоянно напоминал мне, что все участники представлены к правительственным наградам, я читал в газетах, что представили к наградам только восемь мне известных человек, а остальные, кто такие (?) и по чему моей фамилии не оказалось среди награждённых?
Дело в том, Леонид, что твоя фамилия в органах ни где, ни значится, и при проверке автоматически была вычеркнута, но это можно поправить, а за эту операцию обещали ордена.
Ну, так, командир, если веду я то эти два упыря, пускай поджидают свои ордена в Кандагаре потягивая косячки, там им будет безопасней.
Полковник возмутился; Леонид, почему их, убирай кого угодно, но их нельзя, это приказ с верху, поэтому мне нужно связаться с центром, и он ушел в кабину пилота.
Разговор продолжился с одним из упырей и начал его он: - Леонид ты видишь нас первый раз и поэтому не можешь знать нас и тем более обоих сразу.- Ну, во-первых, тебя я вижу второй раз, а первый раз тебя я увидел полтора года назад в Москве у входа в школу (профсоюзов), ты провожал какого то генерала, услужливо закрывая за ним дверцу волги.
Делал ты тогда, всё не так, как это делают подхалимы. С одной стороны ты вроде бы выполнял формально ритуал этикета, а с другой стороны, было ещё в тебе, что-то не уловимое и тогда я почему-то решил, что ты провожал своего отчима. Глаза у разговорчивого упыря от удивления расширились, и он сглотнул слюну, чем подтвердил мои слова.
Я продолжал: Упырями я называю тех, кто занимается не своим делом. Например, ты совсем не подходишь для спец команды, ты считаешь, что хорошо подготовлен и скорей всего у тебя даже есть пояс, но ты не признаёшь понятие дисциплина команды, а значит в самый не подходящий момент, ты будишь поступать, без учета предварительной договорённости.
Твой друг, у которого, скорее всего, есть дядя в генштабе, который прикрывает его бездарность, а военная форма лишь элемент на пути к тёплому местечку.
Видимо по результатам этой операции, командиру действительно пообещали ордена, если таких как вы, пристроили в одну из самых результативных команд.
Не советую ходить, результат для вас будет самый плачевный. Из кабины пилота вышел командир и, указав на говорливого упыря, сказал, что его в любом случае придётся брать с собой.
Вскоре мы покинули самолет, с нами прыгал говорливый. Задание мы выполнили тихо и быстро, притом, что не разу не снимали с предохранителей своё оружие. На обратном пути говорливого снял снайпер, до госпиталя в Кандагаре, мы его не довезли.
На базе в Кандагаре я встретил второго упыря, он примкнул к другой спец-группе, и было понятно, что он попытается отомстить за тот разговор в самолёте.
Он вечером буквально натравил на меня одного из спецов, тот требовал от меня честного боя. Я отказывался, объясняя, что для меня нет такого понятия, как честный бой.
Бой есть Бой, и тот, кто поднимает на меня руку – ВРАГ.
Но бесполезно, все кто находился рядом смотрели на меня с презрением и даже те, кто ещё вчера были со мной на задании.
Нас двоих обступили плотным кольцом и пока круг был большим, мне удавалось уворачиваться от ударов, но кольцо сжималось, и он всё же нанёс мне удар.
Помню две последние мысли: это враг, это враги – дальше мысль остановилась, и я стал лишь наблюдателем за силой, которая управляла моим телом.
Мысль вернулась ко мне, когда я лежал связанный на земле, на мне сидел командир и вкалывал мне укол.
Проснулся я утром на кровати, рядом на табуретке дремал командир, голова моя раскалывалась от боли. Проснулся и командир, он предложил сделать успокаивающий укол, я согласился. Не видать нам орденов – сказал командир.
Почему?- спросил я.
Он ещё спрашивает,- сказал командир, продолжая – четыре трупа, восемь человек в госпитале, двое из них в тяжёлом состоянии, всего травмированных тридцать шесть человек.
Ты страшный человек, раньше я таскал тебя на задания, как талисман удачи и все твои объяснения принимал как связывающий элемент бесед на привале на тему фантастика. Ты же знаешь, что твои советы я принимал по началу лишь тогда когда, мы попадали в тупик, когда цепляешься за соломинку.
Ты поступал по военному не логично, но при этом мы выходили из самых не вероятных ситуаций. Только позже я стал слышать твой вопрос: (кто ведёт?) и если ты, вёл с самого начала, задание больше походило на турпоход, чем на боевую операцию.
Мне это не нравилось, ребята теряли квалификацию, так как напоминали мулов таскающих оружие, которое не разу не применялось.
Множество раз я останавливал ребят, уж очень им хотелось тебя подучить боевому искусству, а ты постоянно избегал всяких стычек с ними, отшучиваясь, говоря, что тот, кто поднимет на тебя руку, тот ВРАГ и смерть ему.
Ни кто этому не верил. Но то, что ты сотворил вчера, не поддаётся ни какому объяснению, тех четверых, которые стреляли в тебя, обещали списать на духов, может, пронесёт от трибунала.
Ребята тебя за уважали, раньше тебя валенком считали, а теперь ты свой в доску, крапленый. Я им сказал, чтобы помалкивали, а то тебя другой отдел сразу в оборот возьмёт.
Таких как ты, они не кому не отдают, держать будут, где ни будь в Кащенко, пока не согласишься сотрудничать.
Теперь ты мне должник, ведь тебя даже когда связали, хотели пристрелить, да и когда тебя усыпили, всё равно хотели пристрелить.
Но я им не позволил. Может, подучишь, моих ребят, своим приёмам и мы в расчёте. Если бы, даже некоторые части армии, обладали тем, чем обладаешь ты, наша армия была бы, самой непобедимой.
Вот что ему ответил я: Должником говоришь, я стал тебе и нужно подучить твоих ребят? Ну что ж, достань свой пистолет и стреляй в меня, стреляй-стреляй, ты же хотел подучиться – он не уверенно нажал на курок, но выстрела не последовало, он нажал ещё и ещё раз, но выстрелов так же не было.- Перезаряди обойму и стреляй, - сказал я.
Перезаряжая обойму, он увидел, что в первой не было патронов, но, нажав курок пистолета с новой обоймой, выстрела так же не последовало, курок заклинило.- Пойми командир, не ты вчера не давал пристрелить меня, а сила, которую я выпустил из себя. Это она, позволяла вам, делать со мной только то, что не опасно для моей жизни.
Я сам, ещё толком не умею управлять этой силой и отпускаю её только в момент реальной угрозы моему здоровью и она сама делает то, что необходимо.
То, что произошло с твоим пистолетом, это лишь маленький элемент силы которым я научился управлять.
Свой пистолет теперь можешь выбросить, он больше ни когда не выстрелит, так как все его детали склеились.
А насчёт долга ты бы лучше вспомнил Никарагуа, и подумал, где бы ты сейчас был, если бы меня не было тогда с вами. Что касается армейских частей, состоящих из воинов, которые обладают такой силой как у меня, то это принципиально не возможно, так как эта сила дается только для защиты и только для того, кто выбрал путь само познания.
Эта сила не защищает невежественного человека, а военный человек по сути своей, обязан стоять на страже, всего государства, не взирая на то, из каких людей состоит, всё общество этого государства.
В невежественном обществе, к управлению государством, в конечном итоге, приходят вот такие упыри – вчера он, подстрекая, подтолкнул человека к драке, в которой погибло четыре человека, и хотя он не участвовал в нашей операции, он будет представлен к награде, а за одно и звание получит.
А потом, добравшись по карьерной лестнице, до верху будет провоцировать на драку подобную Афгану и военному человеку придётся ввязываться в эти драки.
Но грядут большие перемены, эра созвездия Рыб заканчивается и в 2000 году, наступит эра созвездия Водолей.
К этому времени жизнь в Союзе кардинально изменится, причем в худшую сторону. Настанет золотое время упырей, они будут упиваться властью. На видимую вершину власти они будут назначать, не далеких, но управляемых людей, коррупция и бандитизм примет, общегосударственные масштабы во всех сферах советского общества.
Для военных и других силовых структур будут придумываться ситуации, в которых они будут обязательно погибать, даже не выезжая из союза, это будет делаться для того, чтобы они не бузили, а были заняты привычным делом.
Но будет кое-что и хорошее, стрессовые ситуации, будут подталкивать людей к изучению тайных и запретных знаний и такие как я выйдут из многовекового подполья, и будут обучать людей, познавать себя, благо упырям до них не будет ни какого дела, так как они в это не смогут поверить.
Упыри будут рождать только девочек, но если у них родится мальчик, то он обязательно заболеет не излечимой болезнью и погибнет.
Это и многое другое я увидел пока спал, не нравится мне видеть будущее, нравится мне его делать. Только ты вчера вколол мне, какую то бяку, и я всю ночь смотрел плохое кино о будущем времени, что это за дрянь такая неуправляемая.
Новинка – ответил он – она нужна для усыпления противника, извини, я вколол тебе двойную дозу.